Поверь и пойми - Страница 1

К оглавлению

1

1

— Но почему именно Канада?

Сохраняя деланное безразличие, Шэрон пожала плечами.

— А почему бы и нет? Мне нужна была передышка. Надо было уехать отсюда! — Черт возьми, она говорит так, будто оправдывается! С какой стати?

— Очередная работа?

— Нет.

Темная бровь Марка Уэйда насмешливо поднялась.

— Так, значит, местным дизайнерам по интерьеру пришлось обходиться без тебя?

Шэрон не ответила, хорошо зная, какого мнения муж о ее профессиональной деятельности. Разве не это было причиной почти всех их размолвок?

Холодные голубые глаза сердито сверкнули. Когда-то, в прошлой жизни, она отчаянно влюбилась и в эти глаза, и в это суровое, по-своему необыкновенно красивое лицо. С тех пор прошло три с половиной года, с горечью напомнила себе Шэрон, откидывая голову грациозным и одновременно беззащитным движением и меряя негодующим взглядом человека, стоящего перед ней. Огненно-рыжие, пушистые волосы блеснули в лучах утреннего солнца, пробившегося сквозь затянувшую небо хмарь.

Повернувшись к окну, Марк уставился то ли на нагромождение зданий прямо перед ним, то ли на оживленную улицу где-то внизу.

Он всем своим видом выражал недовольство. Об этом говорила его напряженная поза, каждая мышца широких плеч и сухопарого, мускулистого торса, скрытого под отлично сшитой рубашкой. Владелец не только крупной корпорации «Уэйдс компани», занимающейся оптовыми поставками электротехнического оборудования, но и самого здания, в котором они сейчас находились, он еще год назад полагал, что обладает и ею, Шэрон Уэйд.

— Ты уходишь от меня, пропадаешь на шесть месяцев, так что я даже понятия не имею, где находится моя жена и чем занимается, а сегодня как ни в чем не бывало появляешься здесь и заявляешь, будто снова уезжаешь — на этот раз в Европу — да еще забираешь с собой моего ребенка! Извини меня, Шэрон, но ответ будет отрицательным. Бесповоротное и категорическое нет!

— Ты забыл кое о чем, Марк. — Голос ее звучал по-прежнему ровно, но это было наигранное спокойствие, и оба об этом знали. — Может быть, у тебя другое мнение, но Бобби и мой сын тоже!

Он отвернулся от окна и внимательно посмотрел на жену. Смуглое лицо, высокий лоб, прямой, аристократический нос, мощный, решительный подбородок, темные, почти черные, вьющиеся волосы — до сих пор Шэрон испытывала нечто вроде благоговения при виде столь совершенной мужественной красоты. В его глазах она мгновенно прочла угрозу.

— Спасибо, что напомнила! А я уж думал, ты лишишь меня права даже видеть Бобби, не говоря уже о том, чтобы заботиться о его будущем… Кстати, чем ты занималась эти последние шесть месяцев? — Обойдя стол, Марк присел на его краешек, так близко от Шэрон, что она почувствовала знакомый запах одеколона. — Где, черт возьми, ты пропадала?!

Стараясь почти не дышать, чтобы даже самое малейшее движение не привело к случайному соприкосновению, Шэрон с трудом подавила желание вжаться в спинку кресла.

— Отвечай мне! — рявкнул Марк.

Что она могла ему ответить? «Потому что, если бы ты знал, где я нахожусь, то не оставил бы меня в покое! И тогда я вернулась бы, не в силах противостоять тебе!» Это и было той единственной причиной, по которой она сейчас ухватилась за возможность получить работу в Европе и убраться как можно дальше от Марка, от одной только опасности когда-нибудь вновь подпасть под его гибельное влияние.

— Потому что не нашла более отдаленного от Нью-Йорка места, где смогла бы некоторое время пожить сама по себе, подумать…

— А теперь, значит, ты решила, что настало время продемонстрировать свои выдающиеся способности и создать себе имя в Англии? Потащив туда и ребенка? Так, дорогая? — Улыбка Марка не предвещала ничего хорошего.

— Вовсе нет, просто я…

— О, не скромничай, дорогая! Насколько я помню, клиенты роились вокруг тебя десятками и ты с утра до ночи висела на телефоне, беседуя с заказчиками!

— Не преувеличивай, — пробормотала Шэрон, желая защитить себя и тот небольшой бизнес, который пыталась организовать в эти последние, но такие долгие и мучительные недели совместной жизни с мужем. — Ты же знаешь, я делала это не ради денег. Если бы мне нужны были деньги, я могла бы обратиться к тебе…

— Да, конечно! — Грудь Марка под белоснежной рубашкой поднялась, и на мгновение ей даже показалось, что у мужа вырвался вздох сожаления. Впрочем, уж она-то прекрасно знала — это последнее, что можно ожидать от Уэйда. — За твоей дурацкой затеей стоит кое-что другое, не так ли? Вся суть в приятном возбуждении, которое ты получаешь от упрямого стремления стать независимой, вылезти наверх любой ценой!

— А что плохого в моих амбициях? Ты же своего добился! — Опять начинался этот старый, непрекращающийся спор!

— Здесь совсем другое дело.

— Почему?! Потому что я была твоей женой и матерью твоего сына?

— Насколько мне известно, ты ими и остаешься! — Марк уже еле сдерживал себя.

— И это означает, что мое место в кухне? И в твоей постели?

— А что здесь плохого? Тысячи женщин позавидовали бы твоей судьбе!

— Ха-ха! — Это было все, что Шэрон могла сказать. Она так любила его! Любила и верила, пока не появилась Джулия…

Голос Марка теперь доносился как бы издалека. И Шэрон, отогнав грустные мысли, попыталась сосредоточиться.

—…Ты являешься сюда, похожая на фотомодель, вышедшую на тропу войны, в платье, в котором ты неотразима, благоухающая, как весенний сад. Чего ты добиваешься, дорогая? Умаслить меня? Напомнить, чего я был лишен все эти месяцы, и заставить согласиться на твое смехотворное и, должен сказать, крайне эгоистичное требование?

1